3. Бунтурки и турки древней Картли Согласно древнегрузинской исторической традиции, наряду с хонами, древ- нейшим населением Картли являлись бунтурки, которых Г.А. Меликишвили (как и хонов) этнически связывал с северокавказскими племенами и говорил о них как о «воинственном пришлом населении севера», «воинственном населении север- ного происхождения158». Однако с последним утверждением трудно согласиться, так как это противоречит данным древнегрузинских источников, в которых ни- чего не говорится о приходе бунтурков и хонов с севера. Напротив, в источниках бунтурки предстают как коренное население Картли и нигде нет упоминания об их приходе откуда-то. К пришлому населению относятся хоны, но они прибыли в Картли не с севера, а с юга. Среди насельников Картли древнегрузинские источники упоминают также турков. Последние изгнанные персидским царем Кайхосро, в количестве 28 до- мов пришли в Картли и попросили убежище у Мцхетского мамасахлиса, что и было им предоставлено159. По мнению В.В. Ковалевской под названием турки у Леонти Мровели имеются в виду скифы, которые осели в Картли при возвраще- нии из Передней Азии после разгрома их Мидийским царем Киаксаром. Этих ту- рок она отождествляет с бунтурками, которых также считает скифами160. Однако эта точка зрения явно не выдерживает критики. В самом деле, странно, что при утверждении о том, что пришедшие в Картли турки являлись скифами, т.е. ко- чевниками, исследователя, для которого «рабочей гипотезой является полное до- верие к источнику161», вовсе не настораживают такие характеристики, даваемые 158 Меликишвили Г.А. К истории древней Грузии... С. 37. 159 Леонти Мровели. С. 37. 160 Ковалевская В.Б. Кавказ – скифы, сарматы, аланы... С. 54. 161 Ковалевская В.Б. Скифия, Мидия, Иран во взаимоотношениях… С. 34. Бунтурки 165 Леонти Мровели пришедшим туркам: турки переселяются со своими семьями, хозяйством, скарбом и т.д.; они оказываются прекрасными строителями, строят города и крепости; своим местожительством турки избирают местность, «глубо- ко высеченную в скале», которую они обустроили и «обвели мощной оградой», а впоследствии это место получает наименование Саркине («место железа»), т.е. были еще и искусными металлургами. Все это, конечно же, совершенно не вя- жется с кочевыми племенами, коими являлись скифы, будь они ираноязычные или тюркоязычные. Вряд ли за тот короткий период, что скифы находились в Передней Азии, они освоили так хорошо градостроительство, металлургию, об- завелись своими хозяйствами и превратились в оседлое население. Не могут служить достаточным основанием и археологические находки скиф- ского облика в Закавказье, приведенные в работе С.А. Есаяна, М.Н. Погребова162, которыми некоторые ученые пытаются подкрепить тезис о проживании скифов на Южном Кавказе. За исключением могильного комплекса в Сари-Тепе (Казах- ский район), принадлежность к скифским, приведенных в работе указанных ав- торов, памятников, вызывают у исследователей серьезные сомнения. Впрочем, это подтверждают и сами авторы в заключительной части своего труда, отмечая, что в Закавказье «вещи скифского типа и характер содержавших их погребений, а также само число таких погребений свидетельствуют, что этот компонент состав- ляли преимущественно воины, пришедшие сюда без семей и в значительной мере усвоившие местную культуру, но сохранившие самобытность в том, что касалось их воинского (в том числе всаднического) снаряжения163». По мнению Г.А. Меликишвили, сообщение Леонти Мровели о приходе 28 до- мов турок в Картли является «исправлением» данных «Мокцевай Картлисай» о приводе первым картлийским царем Азо со своей родины – Арриан-Картли 18 домов своих сородичей164». В сообщении Леонти Мровели это не нашло отраже- ния, так как Азо в нем представлен в качестве завоевателя и чужестранца. Поэто- му в качестве компенсации и возникло сообщение о приходе 28 домов турок165. Но как бы то ни было, турок Леонтия Мровели нельзя отождествлять с бун- турками. Для Леонти Мровели турки это пришлые, а бунтурки – коренные жители Картли, о чем свидетельствует и само название. Большинства ученых (Н.Я. Марр, И.В. Абуладзе, М.К. Андроникашвили, Г.А. Меликишвили и др.) придерживают- ся мнения, что в слове бунтурк компонент бун является в грузинском заимство- ванным (так же как и в армянском) из персидского и означает коренной, отсюда бун-турки – «коренные турки166». Компонент турк, Н.Я. Марр, как и Д. Маркварт, возводил к названию древнего кавказского племени терг, «обитавшего в Кавказ- ских горах, начиная с юга через перевал и по южному склону по Дарьяльскому ущелью», название племени закрепилось в названии реки Терек (Терг) и ущелья 162 Есаян С А., Погребова М. Н. Скифские памятники Закавказья. М. 1985. С. 130–134. 163 Есаян С А., Погребова М. Н. Указ. соч. С. 134. 164 Меликишвили Г.А. К истории древней Грузии... С. 37. 165 Подробно см. Меликишвили Г.А. Указ. соч. С. 37 и сл. 166 Марр Н.Я. Боги языческой Грузии. СПб. 1901. С. I–ХII. 166 Глава III. Кавказские хоны и цанары Терг, а позднее, в книжной литературной традиции раннего средневековья, это имя стало восприниматься как турки, тюрки167. В этой связи интерес представляет название страны Терк-Турк в осетинском варианте нартского эпоса. Согласно осетинской мифологии страна Терк-Турк считается самой богатой страной в мире, где, помимо всего прочего, было мно- жество мелкого и крупного рогатого скота, лошадей. В Терк-Турк отправлялись за добычей и совершали набеги осетинские нарты. Страну же охраняли три ми- фических существа: волк с железным мордой, жеребец с железной мордой и во- рон с железным клювом. Здесь, конечно, не идет речь, чтобы делать какие-либо выводы, опираясь на нарт- ский мифологический сюжет о стране Терк-Турк как на исторический источник. Но в то же время нельзя пройти мимо того, что эти сказания не противоречат той реальности, которая существовала в древности на Северном Кавказе. Цветущие и богатые городища и поселения оседло-земледельческого населения Центрального Кавказа, особенно вблизи Дарьяльского ущелья, где проходила транзитная дорога, несомненно, являлись объектами вожделения для степных племен и при появле- нии какой-либо возможности кочевники предпринимали грабительские набеги на эти местности. Интерес представляет и то, что охранявшие богатства Турк (Терк) мифические существа волк и лошадь, имели железные морды, поскольку это ука- зывает на наличие у населения страны Турк (Терк) развитой металлургии, культа волка и лошади. Все это хорошо соответствует известной нам сегодня по данным археологических и этнографических материалов, ситуации древнего Центрального Кавказа с его высокоразвитой металлургией, культом волка и лошади. Представляется весьма интересным и тот факт, что страна под названием Терк упоминается в ассиро-вавилонских надписях конца III – II тыс. до н.э. На среднем Евфрате, на территории нынешней Сирии (Шам, Шем), среди хурритских горо- дов-государств в древних надписях упоминается богатая страна Терк, на пере- крестке торговых путей, в связи с чем, привлекала взоры семитских кочевых пле- мен и часто подвергалась набегам со стороны последних168. Обращает на себя внимание то, что как в нартском сюжете, так и в ассиро-вавилонских надписях, страна Терк (Терк, Турк) упоминается в качестве форпоста оседло-земледель- ческого населения от вторжений кочевых племен, в первом случае на Северном Кавказе, а во втором – в Верхней Месопотамии. Учитывая, что территория от Верхней Месопотамии до Северного Кавказа к периоду, отраженному в ассиро- вавилонских глиняных надписях, была в основном заселена племенами, говорив- шими на языках восточно-кавказской группы (хуррито-урартской и нахско-даге- станской), может быть, значение слова Терк (Турк, Торк) следует искать именно в этих языках. Например, на вайнахских языках тергь означает наблюдение. 167 Марр Н.Я. К истории передвижения яфетических народов с юга на север Кавказа... С. 1405–1408. 168 Дьяконов И.М. Последние годы Урартского государства по ассиро-вавилонским ис- точникам. ВДИ, 1951, № 2. С. 35; Город-государство Терк иногда оказывался в составе царства Мари (см.: Матвеев К.П., Сазонов А.А. Пять жизней древней Сури. М., 1989. С. 124). Бунтурки 167 С другой стороны, Терк (Турк) может быть связан с хуррито-урартскими тео- нимами. В армянской мифологии Турк – бог плодородия и растительности. Со- гласно Мовсесу Хоренаци, Турк (Турк-Ангех) является потомком мифического родоначальник армян hАика (Гайка169). Однако Турк армянской мифологии вос- ходит к урартскому богу Тура(ни), сыну хурритского бога грозы Тешшубы, ко- торый также выполнял функции бога плодородия170. Тур-к почитался в землях бассейна озера Ван. Район распространения культа этого божества совпадал с территорией, на которой почитался древнеармянский бог Ангех, который, в свою очередь, также сопоставляется с хуррито-хаттским и шумерским богом Нергал171. Вследствие чего бог Турк стал отождествляться с Ангехом и эпитетом Турка стал Ангехеа – Турк-Ангех. Позднее в армянской мифологии эпитет Ангехеа был пере- осмыслен как безобразный (от армянского тгех – некрасивый) и появился новый персонаж – Турк Ангех (Торк Ангехеа), которого считали внуком hАйка. В мифологическом контексте образ Турк-Ангеха Мовсеса Хоренаци может считаться мифологическим персонажем, связанным с богом грозы и плодородия, однако в историческом контексте он, видимо, представляет скорее доармянских жителей Армении172. Так, в рассказе о Слаке (эпоним ранних правителей обла- стей к западу от Ван, где почитался культ Турк-Ангеха), Мовсес Хоренаци со- общает, что он не может сказать в точности «был ли он потомком hАйка или происходил от более древних жителей этой страны, о существовании которых по- вествуется в старинных преданиях173». Интересно, что Турк (Турк-Ангех) и Слак представлены у Мовсеса Хоренаци защитниками рубежей страны от вражеских нашествий174, что перекликается с сообщениями ассирийских надписей о стране Терк (Турк) и Терк-Турк нартского эпоса. Область Ангех-тун, где почитался культ Турк-Ангеха, что и отразилось в на- звании области, простиралась в горных районах, прилегающих к реке Зибене, одного из притоков Тигра, на южных склонах Армянского Тавра (район к севе- ро-западу от современного турецкого Эргана, и к юго-востоку от озера Цовк) и являлась составной частью уже известной нам страны Цова (Цобена, Цовк, Софе- на). Как было отмечено выше, именно Цова (Цопа) является начальным местом исхода, прибывших на Кавказ цанов-цанаров. Поэтому не исключено, что, в со- общении Леонти Мровели о турках, поднявшихся в Картли с юга, речь идет как 169 Мовсес Хоренаци, II, 8 («…Потомок внука Хайка Паскама по имени Турк, про- званного Ангелеа». «...Ի զաւակէ Պասքամայ, ի Հայկայ թոռնէ, Տուրք անուն կոչեցեալ:»). 170 Diakonoff I.M. Evidence on the Ethnic Division of the Hurrians. Studies on the Civilization and Culture of the Hurrians. In Honor of E. R. Lacheman. Winona Lake, Indiana. Pp. 77–89; Дьяконов И.М. Архаические мифы Востока и Запада. М. 1990. С. 98, 105; Джаукян Г.Б. Армянский слой в урартском пантеоне. 1986. ИФЖ, № 1. С. 62–65. В рукописях встреча- ются также варианты Тарку, Торк, Тургу, но подлинное имя, вероятно, Турк (см. Абегян М.Х. Труды. Т. I. Ереван. 1966. С. 59). 171 Армен Петросян. Армянский эпос и мифология. Ереван. 2002. С. 33. 172 Там же. С. 34. 173 Мовсес Хоренаци, II, 8. 174 Там же. 168 Глава III. Кавказские хоны и цанары раз о той части населения Цова и других урартских областей бассейна озера Ван, поклонявшихся культу Турк (Терк), которые переселились на север к подножью Кавказских гор. Словом, перед нами чрезвычайно интересное переплетение фактов, основы- вающихся на сведениях разнородных и независимых друг от друга источников и свидетельствующих о постепенном продвижении племен с юга на север, в цен- тральные районы Кавказа. Переселение это не было единовременным актом и происходило не внезапно, а постепенно, волнообразно, на протяжении длитель- ного времени, распадаясь на ряд самостоятельных этапов. В процессе миграции за местами, где племена останавливались на какое-то время, закреплялись со- ответствующие этнонимы – хон, цанар (цова, цопа, цан, цоба), терк//турк). Тот факт, что эти имена не только были известны древним и средневековым авторам, но и сохранились в современной нахской этнонимике, неоспоримо свидетель- ствует об их принадлежности к этнической номенклатуре, широко бытовавшей в древности. Хотя, конечно, само по себе данное обстоятельство еще не означает, что на протяжении столетий этническое содержание указанных имен было неиз- менным. В то же время совокупность имеющихся фактов склоняет к мнению, что в данном случае мы имеем дело с нахскими или родственными им племенами. Обозначение же родственных племен разными этнонимами следует, видимо, свя- зывать со слабостью этнической консолидации этих племен. Идея о возможном переселении в древности родственных нахам племен из Передней Азии на Кавказ, конечно, не нова, еще в XIX в. была она высказана П.К. Усларом, К.М. Тумановым, И.А. Джавахишвили, Н.Я. Марром и др. Безус- ловно, гипотеза о проживании к югу от Кавказа, на более обширной территории не только нахов, но и других кавказских народов (абхазов, адыгов, дагестанцев), имеющих аналогичные предания о переселении (из Мысра, Хатти, Шама и т.д.), не могла возникнуть сама по себе и никогда не смогла бы получить широкого распространения на протяжении столетий, если не имела под собой реальной исторической основы. В ходе новейших лингвистических исследований генети- ческого родства абхазо-адыгских языков с хаттским, а нахско-дагестанских – с хуррито-урартскими в рамках исконнокавказской (северокавказской) семьи язы- ков, а также в результате изучения новых материалов эта теория приобретает прочную научную базу и становится все более актуальной175. 175 К сожалению, работа по привлечению материалов северокавказских народов для изучения этнополитической истории древней Передней Азии, начатая крупнейшими вос- токоведами П.К. Усларом, К.М. Тумановым Н.Я. Марром, И.А. Джавахишвили и др., в послереволюционный период была предана забвению. По этой теме до сих пор нет спе- циальных исследований. Более того, как это ни печально, в советское время на подоб- ные темы был наложен негласный запрет. При исследовании этнополитической истории Древнего Востока использовались в основном грузинские и армянские материалы, что во многом обеднило советское востоковедение. В силу закрытости СССР, особенно Северно- го Кавказа, зарубежные ученые практически не имели доступа к кавказским материалам. Поэтому тема этнических и исторических связей народов исконнокавказской языковой семьи с древними народами Передней Азии пока еще представляет собой не поднятую Бунтурки 169 Бесспорно, тема этнокультурных связей народов Кавказа с народами Перед- ней Азии в древности очень перспективна для прояснения ранних этапов исто- рии не только нахских, но и других кавказских народов, а потому требует более глубокого специального исследования с привлечением большого числа древних источников, что не входит в задачу настоящей работы. Но поскольку в связи с темой перемещения хонов, цанар и терков (турков) с юга возникает ряд вопросов, без ответа на которые предлагаемые в настоящей работе выводы были бы пре- ждевременными и неполными, появляется необходимость коснуться этой темы в той ее части, которая имеет непосредственное отношение к рассматриваемой проблеме. Внимание привлекают следующие вопросы: определение отправных точек переселения хонов и цанар (цова); причины, вызвавшие миграцию этих племен на Кавказ, и пути передвижения; когда произошло переселение и какое место заняло в этнополитической истории Центрального Кавказа. Попытаемся также определить, насколько позволяет имеющийся материал, какое именно из многочисленных перемещений внутри очерченного пространства, имевших ме- сто в древности, отразилось в письменных источниках и сохранилось в эпиче- ской памяти нахских народов. Однако, для полноты картины, прежде коротко остановимся на известной к настоящему моменту общей этноязыковой ситуации, которая сложилась на Кавказе и в Передней Азии во II – начале I тыс. до н. э. целину. Вместе с тем, исследование материалов, накопленных еще на заре становления кавказоведческой науки, и дальнейшее развитие на их базе научных направлений, основы которых были заложены выдающимися исследователями истории и культуры кавказских народов, несомненно, принесет плоды и позволит разрешить многие сложнейшие вопро- сы современного кавказоведения.