kommersant.ru/doc/4468392

«Занятие Грузии произойдет без кровопролитий»

Какие болевые точки Грузии обнаружила российская военная разведка

"Коммерсантъ" от 29.08.2020, 12:40

100 лет назад, летом 1920 года, началось восстановление деятельности легальной военной разведки — аппаратов военных атташе при советских дипломатических миссиях за рубежом. Одним из первых выехал к месту новой службы, в Грузию, перешедший после революции на сторону большевиков генерал-майор Генерального штаба П. П. Сытин. В его докладах (часть из них мы публикуем впервые), основанных на агентурных данных и личных наблюдениях, помимо оперативной информации содержались описания ситуации в Грузинской Демократической Республике и причин ликвидации ее независимости в 1921 году. А рекомендации Сытина по ослаблению Грузии оказались востребованными и гораздо позднее.

«Под покровом безнаказанности»

Из доклада военного атташе при Полномочном представительстве РСФСР в Грузии П. П. Сытина о грузино-российских отношениях, 1920 год.

Для окончательного выяснения взаимных отношений Грузии к России необходимо было бы дать беспристрастную характеристику Грузинской Республики в настоящее время.

Внизу — темная, алчная масса жадного грузинского крестьянства, лишенная всякой идейности, стремящаяся копить и выжать из городского населения все, что можно.

Выше — грузинское чиновничество, примостившееся к доходным местам, набивающее карман при показном патриотизме и под покровом безнаказанности распространившее до невероятности казнокрадство, взяточничество и своеволие.

Еще выше — руководящие верхи из имеретин, составляющие род касты, лично наживающие миллионы, ненавидящие Россию, отличающиеся невероятным шовинизмом и империалистическим аппетитом.

Кроме них, поодаль, небольшая, беспомощная кучка грузин или честных, или же просто обедневших и лишенных почвы.
Она примыкает к многочисленной группе городских жителей, почти исключительно русских, обедневших, нуждающихся, еле-еле терпимых, несмотря на то, что эта часть населения дает из среды своей исключительно специалистов во всех отраслях общественной и государственной жизни, работающих впроголодь, без всяких видов на улучшение своей жизни.

Из докладов военного атташе при Полномочном представительстве РСФСР в Грузии П. П. Сытина о грузинской армии, 1920 год.

Коэффициент боеспособности этой армии весьма мал, и причинами этого надо отметить следующее.

Командный состав армии, хотя и состоит из бывших офицеров с большим боевым опытом (полученным в русской императорской армии.— «История»), но эти офицеры совершенно не пользуются авторитетом среди своих солдат. Командный же состав Народной гвардии (добровольческие формирования с выборными командирами.— «История») в большинстве случаев недостаточно образован с точки зрения военной специализации.

Тяжелые условия существования вследствие дороговизны жизни, в связи с весьма скромными окладами содержания заставляют почти всю массу командного состава изыскивать на стороне средства к поддержанию своего существования, что вредно отзывается на служебной подготовке частей, и командный состав больше занимается коммерческими делами, нежели обучением своих солдат военной службе…

Во главе военного управления стоят специалисты с крайне ограниченным военным кругозором, к тому же не пользующиеся полным доверием своего правительства, которое весьма часто ограничивает благие порывы этих сотрудников, не считаясь с военной необходимостью и принимая лишь к сведению партийные цели.

В общем, Грузия, создав в весьма короткое время из имевшегося под рукой материала армию — боевую силу, не имела возможности организовать ее с точки зрения военных требований, а должна была ее сразу ввести в работу, которая длится до сих пор и не дает возможности грузинскому правительству заняться правильной организацией, образованием и воспитанием своей вооруженной силы.

Все надежды партийных лиц, входящих в состав правительства, возлагаются на Народную гвардию.

Поэтому на основании всего изложенного можно сказать, что Грузия в отношении своей вооруженной силы представляет государство, не способное к каким бы то ни было активным выступлениям как самостоятельно, так и в союзе с кем бы то ни было. Грузия имеет вооруженную силу лишь для поддержания порядка в своей стране и наблюдения за границами своего государства. Оказать серьезное сопротивление наступающему извне врагу совершенно не может, а тем более не в состоянии вести продолжительные военные операции, хотя бы на одном фронте.

Открытие Грузией военных действий немедленно повлечет за собою усиление экономической разрухи страны.

Из доклада военного атташе при Полномочном представительстве РСФСР в Грузии П. П. Сытина о ситуации в стране, декабрь 1920 года.

Финансовый развал Грузии и внутренний хаос прогрессируют. Абсолютный застой в торговых делах, приостановлена половина предприятий, остальные сильно сокращены, отсутствие государственной и частной инициативы, чрезмерный рост (цен.— «История») продуктов и предметов первой необходимости — все это уже создало крайнюю нужду среди широких слоев населения, чрезмерно голодающего и поддерживающего свое существование лишь продажей остатков своих вещей. Вместе с тем растет глухое недовольство, ропот, страшное желание перемены. К этому необходимо добавить, что в ближайшее время следует ожидать резкого ухудшения состояния широких масс. Уже выпущены новые 10 миллиардов бонов, добавление к прежде выпущенным. Одобрено увеличение ставок на 100%.

Отсюда резкое понижение валюты и удорожание продуктов первой необходимости в 2-3 раза. Мы представляем момент, когда населению не под силу будет нести тяжелое бремя нужды. Можно вполне ожидать массовых возмущений на экономической почве. Если же и не будет таковых — открыто вооруженных, то следует ожидать такого брожения среди низших и средних слоев населения, что государство может быть поставлено в крайнюю опасность.

В самом деле, Грузия, как маленькое государство, может быть сильна лишь внутренней спайкой, но последняя уничтожается при вышеупомянутых обстоятельствах.
Вместе с тем пробудятся и центробежные силы на окраинах, которые теперь незаметны, но которые существуют среди аджарцев, абхазцев, осетин и других, проявится и антагонизм среди грузин и имеретин. Грузии угрожает, как одинокому государству, быть попросту взорванной.

Но, допустим, что не последует взрыва — во всяком случае, государственный организм будет так слаб, что перемена образа правления, занятие Грузии русскими войсками произойдет без особенного сопротивления и без кровопролитий.

«В своей победе грузины нисколько не сомневаются»

Из доклада военного атташе при Полномочном представительстве РСФСР в Грузии П. П.  Сытина о ситуации в стране, 30 декабря 1920 года.

Отношение грузинских властей и военного командования к стоящей на границе Красной Армии явно пренебрежительное. В своих разговорах о ней начальник Генерального штаба Захариадзе делает очень нелестные отзывы.

Каралов из Эривани шифрованной депешей, делая оценку Красной армии, прибавляет: «Горе тому народу, который не окажет сопротивление этой рвани…».

В своей победе грузины нисколько не сомневаются и уверены, что они «шапками закидают» своих врагов.

Из доклада военного атташе при Полномочном представительстве РСФСР в Грузии П. П. Сытина с анализом событий до и после ликвидации независимости Грузии, 22 апреля 1921 года.

Общая характеристика Закавказских политических настроений.

Шовинизм, и притом доведенный до крайней степени выражения, есть основная черта в настроении мелких народностей, населяющих Закавказье.
Это положение не отрицается и самими представителями здешних политических кругов. Кариби (зам. министра земледелия в правительстве Грузинской Демократической Республики.— «История») в своей «Красной книге» говорит: «Мы социалисты (разумеется меньшевики) никогда не скрываем всю остроту национальных отношений у нас в Закавказье. Край, представляющий собой конгломерат разных национальностей, говорящих на многих наречиях, всегда представлял и представляет собою пороховой погреб, готовый вспыхнуть в любой момент при малейшем прикосновении к нему искорки шовинизма и человеконенавистничества» (стр. 15). Курьезно при этом, что каждый из публицистов или политических деятелей Закавказья,— будь то грузин или армянин,— в своих произведениях высказывает, что именно его народ (т. е. грузинский или армянский, смотря по национальности автора) «есть единственный носитель Европейской культуры, волей злого рока занесенный между некультурными соседними народами, которые мешают ему выполнить великую историческую миссию просветителя Закавказья» (там же, стр. 13). А в общем-то, для постороннего наблюдателя ясно (как это великолепно учитывают здешние иностранные миссии), что и те, и другие, погрязшие в шовинизме, некультурны одинаково…

Появившаяся в последние годы XIX века грузинская партия «Месаме-даси» (меньшевики) является вне сомнения отцом специального грузинского шовинизма, ибо до ее деятельности историки Грузии не отмечают наличности обостренного национального чувства в грузинском народе…

Обострение Грузинского шовинизма 1920-1921 гг.

Нужно сознаться, что политика меньшевиков имела у себя, в Грузии, успех: в шовинистических проявлениях настроения в последнее время к ним примкнули и другие (особенно чисто буржуазные) политические группы. Аппараты их дошли до апогея и наглости: открыто в печати высказывалась мечта владеть всем Закавказьем (см. Кариба 1920 г., с. 176) и восстановить границы царства мифического Давида Возобновителя (Н. Джавахов, «Границы Грузии», 1919 г.).

Даже в феврале месяце текущего года эти нелепые замыслы не оставлялись, в Тифлисе с 17 по 24 февраля можно было всюду слышать: «идем на Баку».
И это тогда, когда Красная Армия стояла уже у самого города, и это не из уст обывателей, а в речах представителей правительства…

Внешняя политика.

В своей внешней политике Грузия была двуликим Янусом, смотревшим одним лицом в сторону империалистической Антанты, другим (я бы сказал «более бледным») в сторону интернационала.

Для достижения своей цели — всячески противодействовать поступательному движению идей рабочего интернационала в Азию — Антанта с выгодой для себя пользовалась грузинским шовинизмом, разжигая его, внушая грузинам мысль о тяжести их положения в союзе с Россией и обещая поддержать Грузию, если она попытается выйти из этого союза. И вот, не обладавшие достаточным политическим опытом, увлеченные непомерно развитым национальным самомнением, вожаки меньшевистской Грузии очертя голову принялись за проведение в жизнь коварно внушенной им мысли…

Что касается взглядов самой Антанты, то ведь они достаточно освещены историей: несмотря на заигрывание свое с мелкими Закавказскими Республиками, английская и французская дипломатия считала их граждански «несовершеннолетними»…

Ни Армения, ни Грузия, по мнению англичан, самостоятельно существовать не могут (см. Х. Ф. Линч, Армения, т. II, с.529-530), и признание Грузии де-юре было дано нехотя, лишь бы отвязались…

Из доклада военного атташе при Полномочном представительстве РСФСР в Грузии П. П. Сытина о подготовке в Грузии создания антисоветской мусульманской Горской республики на Кавказе, 27 апреля 1921 года.

В начале декабря 1920 года непосредственно из Ангоры (Анкары.— «История») прибыл в Тифлис Хайдар-бей… Как впоследствии удалось установить, путем свиданий и совещаний его с Корбейлем — представителем Франции, Островским — представителем Польши и графом Молодецким — Советником Министерства Иностранных дел из Варшавы, Хайдар-бею было поручено Ангорой войти в тесную связь со всеми мусульманскими антисоветскими комитетами и отдельными группами, имеющими связь со своими народами и свившими себе надежное гнездо на территории Грузии и безусловно ею покровительствуемые; соединить их по возможности воедино и дать государственно-образовательную окраску.

До того момента в Грузии существовали отдельные комитеты: Азербайджанский, Горский, Дагестанский, Терский, Кубанский и Туркестанский. Из этих комитетов Хайдар-бея, безусловно, интересовали только организации мусульманских народов. И вот за соединение этих комитетов и за образование одного полномочного он и принялся, поощряемый Военным Представителем Франции полковником Корбейлем. Были посланы в Дагестан, Ингушетию, Осетию, Кабарду и др. места агитаторы и курьеры с предложением послать в Тифлис своих представителей в состав вновь образуемого Горского Объединенного Комитета, с которым будут считаться Антанта и кемалисты (сторонники главы правительства в Анкаре Мустафы Кемаля.— «История») и совместно обсуждать помощь самостоятельной Горской республике…

Вскоре энергичные труды Корбейля и Хайдар-бея увенчались успехом, и в Тифлис прибыли представители в числе семи человек от различных кавказских мусульманских народов для образования объединенного комитета. Это было в конце января с. г. Первое заседание проходило в квартире Островского в присутствии его, графа Молодецкого, Хайдар-бея и представителей горцев. Последующие заседания были в специальном помещении, находящемся против штаба Народной Гвардии. На этих заседаниях бывали начальник Народной Гвардии Джугели, а также его помощник… Результатом этих совещаний появился (так в тексте.— «История») подробный доклад на имя правительств Англии, Франции, Польши и Ангоры с подробной картой будущей горской республики, из которой видно, что на севере по побережью Черного моря она граничит с рекой Кубанью, а по берегу Каспийского моря с рекой Кумой, а на юге по берегу Черного моря с Грузией, а по берегу Каспийского моря включительно с Баку (подробная отпечатанная карта имеется), с населением до 4-х миллионов, с просьбой молодой республике советом, деньгами и оружием для борьбы с Советской Россией. Одновременно было решено косвенным образом через быв. Грузинское правительство получить оружие еще и из Польши и главную базу устроить в Кутаисе, дабы иметь возможность переправлять оружие и все необходимое по Военно-Осетинской дороге…

Всю эту кампанию против Сов. власти, а также восстания на Кубани и Тереке предполагалось начать с весны.

«Остались на своих местах те же люди»

Из доклада военного атташе при Полномочном представительстве РСФСР в Грузии П. П. Сытина о положении в Грузии, 26 апреля 1921 года.

Трудно даже приблизительно определить ту степень шовинизма и человеконенавистничества, какая была проявлена грузинами по отношению так называемых инородцев. Правда, все эти инородцы, т. е. русские, армяне и даже татары (азербайджанцы.— «История») не скрывали своей ненависти к грузинскому правительству и все свои надежды возлагали на приход в Закавказье русских. Занятие Азербайджана советскими войсками сильно подняло настроение негрузинских жителей Тифлиса и у всех до последнего времени, правда, с некоторой тревогой, срывалась фраза: «Когда же, наконец, придут большевики».

Из доклада военного атташе при Полномочном представительстве РСФСР в Грузии П. П. Сытина о политике нового грузинского большевистского руководства, 26 апреля 1921 года.

Вся политика Рамишвили (первый глава правительства Грузинской Демократической Республики, затем член правительства.— «История») сводилась к тому, чтобы обострить отношения между русскими и грузинами. Своими умелыми выступлениями и пропагандой они развили самый нетерпимый шовинизм, который в настоящий момент достиг своего апогея. Теперешние (большевистские.— «История») главари Грузинского правительства, ранее явившиеся на Северном Кавказе и Азербайджане в качестве проводников идей Советской России, в полной мере их, попав в Грузию, пытаются доказать, что они не изменники своей родины (в чем их не раз упрекали), а строители самостоятельной Грузии, и что они ни с кем считаться не желают…

Приказом Ревкома штабы и команды нашей армии из центра города выселены на окраины.
Просьбы воинских частей большей частью остаются без последствий…

Из доклада военного атташе при Полномочном представительстве РСФСР в Грузии П. П. Сытина с анализом событий до и после ликвидации независимости Грузии, 22 апреля 1921 года.

Шовинизм Грузии после советизации в Грузии.

Мягкая, миролюбивая тактика Москвы, давшая уже самую широкую свободу грузинскому национализму, понимается, увы, лишь как проявление слабости или как «результат давления Антанты» (которая, кстати сказать, конечно не оставляет в Грузии своей дипломатической работы).

Во всех правительственных учреждениях остались на своих местах те же люди, а ведь чиновничество грузинско-меньшевистское, эта бюрократия новой формации, где полная бездарность выдвигается на первое место, лишь бы на лицо был ярко выраженный признак национальности,— являлась все время наиболее ярким выразителем шовинизма…

В военных кругах этот шовинизм сказывается еще резче; всем известно, что масса бывш. грузинских «народогвардейцев» идет на службу в советские учреждения Грузии с определенной целью вооруженных восстаний, взрывов мостов, покушений на отдельных представителей Советской власти. Особому отделу XI-й Армии уже известны многие имена таких лиц и случаи их попыток уже начать свою преступную работу (напр. группа Чхония, Чочуа, Квилидзе и др.); причем, определяются они на соответственные места благодаря старой личной дружбе к оказавшимся у власти грузинам…

Меры локализации опасности от грузинского шовинизма.

Одной из предупредительных мер против Тифлисских (Грузинских) шовинистов, мер, при том же имеющих общеполитический характер, должно быть оставление достаточно сильных отрядов Красной Армии РСФСР в пределах Грузии и особенно на Южном побережье Черного моря и по границе с Турцией.

Надеяться на полезную роль, составляемую грузинами своей «Красной Армии», в которую целиком войдут меньшевистские народногвардейцы, не приходится.
Второй мерой, ослабляющей грузинский шовинизм и территориально и материально, я считал бы отделение Абхазии…

Определенное тяготение абхазцев к Советской России было хорошо учтено меньшевиками Грузии, и именно поэтому они искусственно отделили Абхазию от непосредственного граничения с Россией, заняв небольшую прибрежную полосу к северу от Бзыби. Надо немедленно продвинуть границу РСФСР до правого берега р. Бзыби, т. е. до непосредственного соседства с Абхазией. Если засим абхазскому народу будет поставлен, например, путем плебисцита, вопрос о желательной форме его государственного бытия, то нет никакого сомнения (можно взяться провести это в кратчайший срок) — абхазский народ вынесет решение о полном присоединении к РСФСР, а такой акт, кроме огромного его стратегического и политического значения для России, передаст в руки В.С.Н.Х. (Высшего совета народного хозяйства РСФСР.— «История») значительнейшие народные богатства этой страны, ныне разоренной грузинами. Самой Грузии, хотя бы и советской (ни тем более одной Абхазии), никогда не справиться с задачей правильной эксплуатации огромных лесных и горных богатств этой страны, даже с правильной постановкой табаководства, рыболовства и т. д.

По составу населения Абхазия никоим образом не может быть в ведении грузин, потому что их меньше всего в отношении к общему количеству жителей. Так, в Сухумском округе абхазцев 86%, мингрельцев 5,5%, греков 3,5%, русских 2%, грузин лишь 1%...

Вслед за Абхазией надо обратить внимание на Мингрелию, страну, так же отличающуюся от Грузии по языку и по национальности и всегда тяготившуюся грузинским владычеством.
Мингрелия непосредственно граничит по р. Ингури с Абхазией и простирается к югу до р. Риона. Эта территория с устьем Риона, при котором давно спроектировано проведение большого порта (канал до желдороги, инж. Авреева), могущего заменить Батум, территория чрезвычайно большая в стратегическом отношении — она также может быть подчинена непосредственному влиянию РСФСР, если и мингрельцам, как абхазцам, будет дана автономия.

Вот этот путь расчленения Грузинской Республики на ряд автономных единиц, тем более подчиненных влиянию РСФСР, чем эти единицы меньше, заслуживает большого внимания. Нет сомнения, что автономное устройство этих автономных республик не только благоприятно отразится на их отношениях к РСФСР, но также на внутреннем их благосостоянии: самостоятельность, под могучим покровительством России, поднимет жизнеспособность этих наций. Повторяю, что для проведения этой идеи в жизнь, есть готовая организация…

Публикация Евгения Жирнова

Генерал Ляхов организатор массовых преступлений против грузин-мусульман во время Первой Мировой войны.

Влади́мир Плато́нович Ля́хов (1869—1920) — генерал-лейтенант царской армии.
Приписной казак станицы Новосуворовской Кубанской области. Общее образование получил в 1-м Московском кадетском корпусе.
В службу вступил 30 августа 1887 года юнкером рядового звания в 3-е военное Алексеевское училище.
8 января 1898 года назначен старшим адъютантом штаба Кавказской кавалерийской дивизии. 5 декабря 1900 года назначен и. д. штаб-офицера для поручений при штабе Кавказского военного округа. 6 декабря произведён в подполковники.
24 марта 1904 года был назначен начальником штаба 21-й пехотной дивизии 3-го Кавказского армейского корпуса. 6 декабря произведён был в полковники.
Командующий Персидской казачьей бригадой в период правления Мохаммад Али-шаха. Приобрёл в Персии неоднозначную известность после 24 июня 1908 года, когда приказал взять под артиллерийский обстрел иранский меджлис и казнить нескольких лидеров движения конституционалистов. В знак благодарности Мохаммад Али-шах назначил Ляхова генерал-губернатором Тегерана.
31 июля 1909 года назначен командиром 50-го Белостокского пехотного полка.
С 13 мая 1912 года генерал-майор, начальник войскового штаба Кубанского казачьего войска.
Во время Первой мировой войны участвовал в боях на Кавказском фронте. В 1917 году командовал 1-м Кавказским армейским корпусом. Позднее примкнул к Белому движению. В октябре 1918 года возглавил сводный белый отряд, действовавший на Владикавказской железной дороге. С 15 ноября 1918 года командир III армейского корпуса Добровольческой армии. После занятия Терека 10 января 1919 года был назначен главнокомандующим войсками Tepскo-Дагестанского края, после апреля 1919 года был зачислен в резерв чинов Добровольческой армии, удалился от дел и поселился в предместье Батума. Убит злоумышленниками.
ru.wikipedia.org/wiki/Ляхов,_Владимир_Платонович

После возвращения под контроль русской армии Аджарии и соседних областей, генералом В. П. Ляховым был отдан приказ казакам по уничтожению местного мусульманского населения. Сожжению подлежали деревни и мечети на территории ила Артвин и в долине реки Чорох. В резне участвовали и армянские формирования. По османским данным было убито 30 тыс. мужчин, а тысячи женщин и детей остались в зимний период без крова. По оценкам Д. Лэнга, в результате карательных операций было убито 45 тыс. мусульман и выжили только 7 тыс. Османские власти в срочном порядке проинформировали посольство Италии и нейтральные силы о предполагаемом бесчеловечном отношении к османским военнопленным со стороны армянских военнослужащих русской армии. По приказу Воронцова-Дашкова около 10 тыс. мусульман из приграничной зоны были депортированы, позже половина из них отправлена на остров Нарген. Проведённое позже расследование не выявило враждебных действий со стороны депортированных аджарцев, наоборот — они оказались жертвами казачьих и армянских погромов. Погромы против мусульман были и на других территориях. Так, в январе 1915 года, когда казаки захватили Ардаган, они сожгли и разграбили мусульманскую часть города, вырезав там всех, кто не убежал из города.
ru.wikipedia.org/wiki/ Кавказский_фронт_Первой_мировой_войны

Казачьи хари на французских карикатурах времен Крымской войны. Где-то здесь нарисован и отец Ляхова.

travelgeorgia.ru/77/

1860-е и 1870-е годы были периодом либеральным, демократичным и оптимистичным. Было отменено крепостное право, введено самоуправление, реформированы суды и так далее. Будущее обещало быть прекрасным. Но убийство Александра II поставило точку в этом процессе - оно скомпрометировало саму идею либерализации. Где-то на уровне правительства решили, что эти игры в демократию пора кончать.

Одновременно было принято и второе решение: что игры в национальное возрождение опасны для порядка в Империи, и их тоже пора кончать. Так началась политика русификации, которая очень сильно испортит положение в Закавказье. Как показало будущее, эта политика оказалась для Империи еще более гибельной, чем местный национализм.

Общая установка была такая: нет никакой "Грузии", есть отдельные народы. Грузинский язык всерьёз никому не нужен. Грузинская культура ничем не отличается от культуры луговых марийцев или хакассов, и может интересовать только историков и этнографов.

Для начала  в ноябре 1881 года было ликвидировано Кавказское наместничество. Вместо него учредили Кавказскую администрацию. Статус наместничества подразумевал элементы автономии, и теперь с этим было покончено. Грузинский язык из делопроизводства убрали целиком и полностью. Само слово "Грузия" стали вычищать из публицистики. Преподавание в школе на грузинском было запрещено. Дошло о того, что при обучении русскому языку запрещено было объяснять значение русского слова на грузинском языке. Во всяком случае, была попытка ввести "Немой метод образования": учитель должен был объяснять значение слова жестами.

Идею общности грузинской нации решено было изжить и другим способом: поддержанием локальных культур. Было велено ввести обучение мегрельскому языку в Мегрелии и сванскому в Сванетии. Были попытки перевести богослужение в Мегрелии на мегрельский язык. Аджарцев и месхетинцев-мусульман было предложено считать турками.

Это означало, что на полном ходу столкнулись два паровоза: национальное возрождение оказалось в непримиримом конфликте с политикой русификации. "Общество по распространению грамотности" открывало школы, а администрация их запрещала. Якоб Гогебашвили создал грузинский букварь, а чиновники мешали им пользоваться.

Русанов прославился не только как черный копатель, это еще не самый худший пункт его биографии

ru.wikipedia.org/wiki/Феофилакт_(Русанов)

14 мая 1817 года архиепископ Феофилакт был назначен экзархом Грузии. Он был первым русским экзархом. 1 февраля 1819 года архиепископ Феофилакт был удостоен сана митрополита. С 28 декабря 1818 года именовался архиепископом Карталинским и Кахетинским.

Свою деятельность в Грузии он начал с русификации православных христиан Грузии и новокрещённых. Прежняя Осетинская духовная миссия, закрытая после упразднения Моздокского викариатства в 1799 году, была восстановлена в 1815 году под тем же самым названием по инициативе грузинского архимандрита (последствии архиепископа Алавердского и Телавского) Досифея (Пицхелаури), проекты которого поддержал Синод и утвердил император. После назначения архиепископа Феофилакта (Русанова) экзархом деятельность этой комиссии активизировалась. Святейший Синод ежегодно перечислял Миссии 12 000 руб. В конце правления архиепископа Феофилакта там насчитывалось до 47 тысяч новокрещённых, главным образом осетин. За четыре года владыка Феофилакт построил 30 храмов.

Архиепископ Феофилакт разработал план церковной реформы, направленной на изменение структуры Грузинской Церкви в целях сближения грузинских церковных порядков с общероссийскими: намечалось сокращение количества епархий, храмов, монастырей, штата духовных лиц, проведение секуляризации церковного и монастырского имущества, введение богослужения на церковнославянском языке и замену натуральных податей денежными сборами. Духовенство Западной Грузии выразило решительный протест, однако в июне 1819 г. представители Грузино-Имеретинской синодальной конторы стали закрывать храмы в Имерети, Гурии и Мегрелии, натуральные подати заменять введением денежной оплаты. В 1819—1820 гг. произошло восстание которое возглавили митрополиты Досифей (Церетели) и Евфимий (Шервашидзе), дочь имеретинского царя Соломона II царевна Дареджан, князь Иван Абашидзе. Экзарх обвинил их в подстрекательстве народа и убедил власти, что разрядить ситуацию можно только ссылкой мятежных архиереев. Ночью 4 марта 1820 года митрополиты Досифей, Евфимий, архимандрит Григорий (Цкитишвили) и несколько имеретинских князей были схвачены, митрополит Досифей оказал сопротивление и был избит прикладами ружей и штыками. Пленники с мешками на головах были отправлены на лошадях через Лихский перевал в Восточную Грузию, чтобы затем по Военно-Грузинской дороге проехать в Россию на пути между Сурами и Гори митрополит Досифей скончался.

Интересно, что погребли Русанова в том же Бодбийском монастыре, где покоится Нина

Тоска по России и сознание опалы тяжёлым бременем лежали на сердце митрополита Феофилакта, что и сказалось на его здоровье. Ни повышение, ни награды (он был кавалером ордена святого Александра Невского, святого Владимира I степени, святой Анны I степени) не могли утешить его. В 1821 году, когда умер митрополит С.-Петербургский Михаил (Десницкий), он стал просить о переводе его в Россию, но в июле того же года при обозрении церквей Кахетии простудился, заболел тифом и 19 июля 1821 года скончался. Погребён в Бодбийском Сигнахском монастыре.

old.memo.ru/history/diss/books/alexeewa/chapter7.htm

Основной патриотической заботой грузинской интеллигенции является сохранение грузинской культуры. Усилия направлены на борьбу против искажения грузинской истории, в официальной версии которой замалчиваются события, свидетельствующие о стремлении грузин к независимости в какой бы то ни было период их истории, а также меньшевистские, антибольшевистские тенденции в ее новейшей истории. Свидетельства о былом могуществе Грузии, о древности ее культуры и независимом характере грузин чрезвычайно популярны, книги и статьи с такими свидетельствами стараются опубликовать, несмотря на цензурные препоны. Но особенно массовую базу имеет сопротивление насаждению русского языка в Грузии. Здесь, как и в других республиках, в 70-е годы русификаторская тенденция усилилась: увеличилось число часов на изучение русского языка в школьных программах за счет соответственного сокращения занятий по родному языку, постепенно преподавание остальных предметов переходит с грузинского на русский. Все шире внедряется русский язык в высших учебных заведениях, в научной и культурной жизни. Наиболее известные открытые выступления в защиту грузинского языка — речь писателя Нодара Цулеискири на встрече писателей с первым секретарем ЦК КП Грузии Э. Шеварнадзе и письмо Р. Джапаридзе к Э. Шеварнадзе.

Национальные страсти прорвались наружу весной 1978 г. в Тбилиси именно в связи с насильственным насаждением русского языка. Основную массу протестовавших и на этот раз составляли студенты.

Непосредственным поводом для выступления было предложение внести изменение в статью 75 в проекте новой конституции Грузии. Прежняя соответствующая статья гласила, что грузинский язык является государственным языком Грузинской ССР. Новая статья звучала так:
«Грузинская ССР обеспечивает употребление в государственных и общественных органах, культурных и других учреждениях русского языка и осуществляет всемерную заботу о его развитии. В Грузинской ССР на основе равноправия обеспечивается свободное употребление во всех органах и учреждениях русского, а также других языков, которыми пользуется население. Какие-либо привилегии или ограничения в употреблении тех или иных языков не допускаются».

24 марта республиканская газета «Заря Востока» напечатала проект ст. 75 в новой конституции.

Сессия Верховного Совета Грузинской ССР для утверждения новой конституции была назначена на 14 апреля. Перед этим состоялось «всенародное обсуждение» проекта. Газеты были завалены предложениями оставить статью 75 без изменений, сохранить грузинский язык в качестве государственного. Среди выдвинувших это предложение был 80-летний академик-языковед Шанидзе. В Тбилисском университете и во многих других учебных заведениях стали собирать подписи под его предложением. За несколько дней до открытия сессии Верховного Совета в университете и других местах появились листовки, призывающие выйти 14 апреля на демонстрацию с требованием оставить в новой конституции положение о грузинском языке как государственном языке Грузии.

Вечером 13 апреля первый секретарь КП Грузии Э. Шеварнадзе выступил на собрании деканов университета. Он призывал их отговорить молодежь от демонстрации, напоминая о расстреле демонстрации в Тбилиси в 1956 г.

— Берегите нашу молодежь, наш золотой фонд, — воскликнул он. Стало известно, что 8-й полк внутренних войск приведен в боевую готовность. И тем не менее демонстранты собрались у здания университета и прошли через центр города к Дому правительства.

Они несли лозунги со словами «Родной язык!», читали стихи грузинских классиков, восхваляющие родной язык. Вдоль пути демонстрации с интервалом в 10 метров стояли солдаты и милиционеры. Большинство милиционеров в Тбилиси — осетины, но в этот день они были заменены милиционерами-грузинами из провинции — видимо, во избежание трений между демонстрантами и милицией на национальной почве. Все милиционеры были без оружия. На пути демонстрации к Дому правительства несколько раз ей преграждали путь цепи милиционеров, сцепившихся локтями. В голове колонны шли молодые мужчины, они телами разрывали милицейские цепи. Последний заслон состоял из поставленных поперек улиц грузовых машин для развозки хлеба. Одну из них убрали — вынесли ее на руках. Так удалось пройти к Дому правительства наиболее решительной части демонстрантов — около 10 тыс. человек. Остальные были отсечены милицией и остались около университета, но не расходились.

Прорвавшиеся к Дому правительства демонстранты остановились перед зданием: кто-то предупредил организаторов демонстрации, что за последней цепью безоружных милиционеров скрыты солдаты с пулеметами, которые имеют приказ стрелять, если демонстранты сделают попытку войти в здание, где заседала чрезвычайная сессия Верховного Совета Грузии.

Над толпой на площади появились странного вида плакаты: девушки из мединститута порвали на полотнища свои белые халаты и губной помадой написали на них требование сохранить грузинский язык в качестве государственного. Это же требование скандировали тысячи голосов.

Из Дома правительства были переданы листовки с компромиссным текстом ст. 75: грузинский язык предлагалось назвать республиканским. Демонстранты стали жечь листовки и продолжали скандировать: «Государственный!» Тогда были включены репродукторы, транслировавшие на площадь ход заседания Верховного Совета. Э. Шеварнадзе начал свое выступление с того, что правительство серьезно обсуждало текст ст. 75 и «советовалось с Москвой». Эти слова вызвали обструкцию на площади.

Наконец, через репродукторы передали: чрезвычайная сессия Верховного Совета Грузинской ССР приняла решение оставить ст. 75 без изменений. Это известие было встречено общим ликованием перед Домом правительства и ...15-минутной овацией делегатов Верховного Совета в зале заседаний!

Около 3 часов дня к демонстрантам у здания университета подъехала милицейская машина. Из нее кто-то прокричал в мегафон:

— Ваше предложение принято! Сейчас это объявят по телевидению!

Затем с таким же сообщением выступил министр внутренних дел. Он просил демонстрантов разойтись, но они продолжали ждать.

— Хоть раз в жизни поверьте! — воскликнул министр.

Наконец, выступил Шеварднадзе. Он зачитал текст утвержденной ст. 75, который начинался со слов:
«Государственным языком Грузинской ССР является грузинский язык».

Далее следовал полностью текст, приведенный в «Заре Востока». После этого демонстранты стали расходиться».

[...]

В 1980 г. 364 представителя грузинской интеллигенции, в том числе несколько членов Академии наук, подписали протест против постановления, по которому диссертации на соискание ученой степени должны быть написаны по-русски и защита их должна осуществляться на русском языке. (Таким образом власти если не в конституции, то явочным порядком продолжают пробивать путь русскому языку и в школьных, и в институтских программах, время от времени «обезвреживая» противников русификации).

23 октября 1980 г. был арестован и помещен в психбольницу Николай Самхарадзе (1915 г.р.), известный тем, что еще в 1958 г. выступил против упразднения изучения истории Грузии в грузинских школах и обвинил Москву в шовинистической политике. После этого он провел год в психбольнице и на долгие годы лишился работы. Вскоре после ареста Самхарадзе в Тбилиси появились листовки:
«Свободу борцам за независимость Грузии — Коставе, Имнадзе, Самхарадзе!»

В начале апреля 1981 г. из Тбилисского университета был уволен преподаватель грузинской литературы Акакий Бахрадзе, очень популярный благодаря своей патриотической позиции. 23 марта около тысячи студентов вышли на демонстрацию в его защиту — Бахрадзе был восстановлен на работе.

Через неделю в Тбилиси состоялась демонстрация (несколько сот участников) перед зданием Верховного Совета Грузии, где происходил республиканский съезд писателей. Демонстранты беспрепятственно донесли до цели лозунги с требованиями расширить курс грузинской истории в школах и институтах, охранить грузинский язык от вытеснения русским. К ним вышел присутствовавший на съезде Э. Шеварнадзе. Ему вручили петиции — на его имя и для Брежнева. Затем Шеварнадзе беседовал с несколькими представителями демонстрантов и выразил сочувствие их требованиям. Он обещал встретиться с ними вне Дома правительства 14 апреля — в годовщину знаменитой демонстрации. После этого демонстранты разошлись.

Шеварнадзе сдержал обещание лишь частично: он явился для встречи в университете, но не 14 апреля, а 20-го, и в аудиторию, куда заранее были собраны не участники демонстрации, а комсомольские активисты. Лишь после бурных протестов представители демонстрантов были допущены на эту встречу.

В начале 1981 г. в Тбилиси состоялась еще одна демонстрация — несколько сот грузинских студентов из Абхазии, специально приехавших в грузинскую столицу. Они протестовали против ущемления прав грузин в Абхазии (которая входит в состав Грузинской ССР как автономная республика). В столице Абхазии Сухуми был открыт университет, в котором имелось отделение русского языка и культуры и такое же абхазское отделение, но не было грузинского.

Между тем тбилисские активисты перенесли свои демонстрации из Тбилиси в древний грузинский город Мцхету, отделенный от Тбилиси рекой Курой. Первая демонстрация в Мцхете состоялась в Вербное воскресенье 1981 г. (14 апреля). Чтобы помешать демонстрации, было прервано движение общественного транспорта из Тбилиси в Мцхету. На дорогах были выставлены милицейские патрули. Но около 200 человек все-таки добрались до цели — кто пешком в обход дорог, кто — на плоту через Куру.

Демонстранты собрались в храме Мцхеты и, стоя на коленях, со свечами в руках, молились за Грузию. Они дали клятву не прекращать борьбу до полного удовлетворения их требований. Было решено ежегодно собираться для моления за Грузию 14 апреля — в память о демонстрации 1978 г., когда удалось отстоять государственный статус грузинского языка.

Перед собравшимися выступили два проповедника: один призывал их успокоиться и покориться властям, другой напоминал о славном прошлом и о замечательных традициях грузинского народа. Покинув храм, собравшиеся составили петицию патриарху грузинской православной церкви с требованием отстранить от службы первого проповедника и отправились в Сионский собор Тбилиси, где патриарх проводил в тот день службу, чтобы вручить ему петицию.

12 октября 1981 г. в Мцхете около храма собралось около 2 тыс. человек — все с теми же протестами против сокращения уроков грузинского языка в учебных заведениях Грузии. В связи с этой демонстрацией были задержаны Звиад Гамсахурдиа, Тамрико Чхеидзе и еще несколько человек, но их в тот же день отпустили, однако начали следствие по делу о «хулиганстве». Во второй половине января 1982 г. состоялся суд над Тамрико и ее подругами Маринэ Кошкадзе, Наной Какабадзе, Маринэ Багдавадзе и Ираклием Церетели. До суда все они находились на свободе. Суд признал их виновными и приговорил к 5 годам заключения каждого, но условно, т.е. оставив их на свободе до первого нарушения закона.

В мае 1982 г. Мераб Багдавадзе, отец активистки грузинского студенческого движения Маринэ Багдавадзе, был арестован по грубо сфабрикованному обвинению в «нападении на представителя власти». Следователи открыто говорили, что дело заведено по приказу «сверху» для давления на Маринэ и ее друзей. Суд приговорил Мераба Багдавадзе к 3 годам лишения свободы. Маринэ объявила голодовку — вплоть до освобождения отца. И его освободили по решению кассационного суда, осудив условно. Незадолго до этого был помилован и вернулся в Тбилиси Автандил Имнадзе, осужденный за киносъемку демонстрации 14 апреля 1978 г. Однако Мераб Костава, находившийся в послелагерной ссылке, в ноябре 1981 г. был арестован по такому же обвинению, как М. Багдавадзе — «нападение на представителя власти», тоже сфабрикованному, и осужден на 5 лет лагеря. Против этой расправы заявили письменный протест 200 грузинских интеллигентов. Два сотрудника института истории Академии наук Грузинской ССР, подписавших этот протест, были сразу же арестованы на 15 суток каждый по ложному обвинению. Это вызвало такую бурю возмущения, что их освободили раньше срока. Но Костава так и остался в заключении.

В 1983 г. снова аpестовали В. Паилодзе. На этот pаз она была осуждена на 8 лет заключения.

В 1983 г. большой накал страстей вызвала подготовка празднеств по случаю 200-й годовщины грузинско-русского договора 1783 г., по которому Грузия отдалась под покровительство России. Советская печать превозносила этот акт как проявление величайшей государственной мудрости, обеспечившей счастье грузинского народа. Это оскорбляло грузинских патриотов, считающих этот договор трагическим событием отечественной истории, так как он привел к аннексии Грузии Россией.

В самиздате вышел специальный выпуск журнала «Сакартвело» — о договоре 1783 г. и его последствиях, с выдержками из исторических трудов грузинских историков начала века и самиздатских документов. Кроме того, в Тбилиси и других городах распространялись листовки с призывом к бойкоту празднования этого юбилея. За распространение этих листовок 15 июня в Тбилиси были арестованы Ираклий Церетели (1961 г.р.) и Паата Сагарадзе (1958 г.р.). В начале июля был арестован студент-историк Давид Бердзенишвили (1960 г.р.), по обвинению в редактировании журнала «Колокольня» («Самрекло») — органа «Республиканской партии Грузии» — это первое и единственное упоминание о такой партии. 11 июля состоялась демонстрация (примерно 100 участников) с требованием освободить арестованных. Задержали около 20 демонстрантов, но вскоре большинство отпустили, оставив под арестом пятерых (Т. Чхеидзе, З. Цинцинадзе, Н. Какабидзе, Г. Чантурия и М. Багдавадзе). Таким образом был нанесен первый удар по «новому поколению» активистов грузинского национального движения.

«Прошло сто лет со времени присоединения Грузии к России. Это присоединение не было результатом чьего-либо личного каприза или делом простой случайности. Оно было исторической необходимостью. В то время Грузия стояла перед дилеммой: восток или запад. И наши предки решили отойти от востока и обратиться в сторону запада. Но дорога к западу лежала через Россию, и, следовательно, идти в сторону запада означало соединиться с Россией.

Сто лет мы стоим на этой почве. Само присоединение к России произошло на следующих условиях: мы должны были оставаться в рамках Российского государства и у нас должно было оставаться право самоуправления в местных делах. Из этих условий лишь первое осталось в силе, второе было тогда же нарушено.

Много страданий, много горя перенесли мы в продолжение этих сто лет, но, несмотря на это, ни одна политическая партия не требовала отделения от России, так как это означало бы преклониться перед востоком. Этого никто не желал. Все партии стали на один и тот же путь – старались изменить условия местной жизни при помощи России»

«Текущий момент и грузинский народ» Н. Жордания, 20 ноября 1917 г.

Катехизис русско-грузинских отношений.
Почему Ага-Магомет пошел войной на Грузию? Потому что Ираклий заключил с Россией Георгиевский трактат. Шах, в письме, предлагал грузинскому царю отвергнуть этот договор, угрожая взамен карательной экспедицией, но тот остался верен трактату, надеясь на защиту России.
Почему Ага-Магомету удалось разорить Грузию? Потому что Россия не выполнила своего обязательства по защите Грузии от внешних врагов, нарушив, тем самым, один из пунктов трактата.
Другой пункт трактата, о протекторате (покровительстве) над Грузией, Россия нарушила несколько лет спустя, присоединив к себе Грузию, и таким образом, сменив свой статус покровителя на статус метрополии, а Грузинское царство из зависимого государства превратив в российскую провинцию.
Великолепная шахматная партия: предлагаешь протекторат, и этим провоцируешь войну; бросаешь подопечного, чтобы в войне он был обессилен, став окончательно беспомощным; и потом, когда вся грязная работа выполнена чужими руками, легко поглощаешь его; а чтобы не выглядеть оккупантом, постоянно суешь под нос договор о протекторате (на деле оказавшийся фикцией).